Одним из заметных элементов общественного сознания в «России» является удивительный феномен, который описывается несколькими фразами: нас обманули, мы не знали, это все они. И ключевой для исторической жизни здесь вопрос формулируется как «Кто виноват?». При этом собственная ничтожность людям, которые с легкостью описывают себя жертвами, на ум не приходит. А если и приходит, то ненадолго и тут же, в полном согласии с обществом, втаптывается в самые глубокие грунты сознания.
Очевидно, что столь психологически удобная схема жива не только в «России», но очевидно и то, что только здесь она стала фактическим знаменем общественного сознания, на которое ориентируются и у которого собираются разнородные и разноречивые элементы «России» в сколько-нибудь значимом и весомом количестве.
В самом деле, кто же был виноват в опустевших прилавках 91-го года? Они, «коммунисты». Кто был виновен в криминальном разгуле 90-х. Конечно, они, «чеченцы». А далее, даже появились анекдоты, которые винили во всем Обаму, что вроде бы и не вовсе анекдотом было.
Дальше все рухнуло в Украину и многолапый и многохитрый «Запад», давно мечтавший сделать из «русских» гомосексуалистов и лесбиянок (буквально все так и озвучивается). Причем, глядя на некоторых «русских» и «нерусских», понимаешь, что половая неприкосновенность им обеспечена их же устрашающим видом.
Есть ли в этом походе против разума в область жертвенных переживаний и ожидания многократных изнасилований что-либо рациональное или хотя бы просто позитивное?
Нет.
Ведь, скажем, стенания о «русских, как жертвах» за рубежами РФ — это совершенно пустое и ритуальное действо. Кроме того, что неясно кто есть «русские» (те, на кого «напал Запад»?), так же очевидно, что полное безразличие, а зачастую и людоедское отношение друг к другу в самой «России», являются лучшим свидетельством, что ничего кроме озлобленного равнодушия здесь массово не наблюдается. Даже по официальным заявлениям [властных персон], в «России» около 20 млн. людей живут за чертой бедности, в нищете. И все понимают, что и дальше будут жить, лишь увеличиваясь в количестве, безо всякой помощи и безо всякого сочувствия.
Ведь «нас обманули» распространяется и на этих бедолаг, которые никогда и никуда из своей бескомпромиссной нищеты не уйдут и не выйдут. Есть все основания полагать, что и их представление в обществе — это представление хитрых бездельников, мечтающих обобрать значимое и весомое большинство.
Теперь несколько слов о самом большинстве. Кто оно? Кто эти люди, составляющие собой толпу, к кому апеллируют владельцы российских недр и прочей прибыльной собственности?
И тут важно упомянуть совершенно неновую тему русского или российского нигилизма, которая отчасти и была порождена отчаянными условиями исторической жизни «России» — с ее бесправием, неплодородностью и бессмыслицей (ведь и смысл появляется только там, где есть что-либо помимо тупика или стенки).
Большинство в «России» и складывается из этих нерухнувших в нищету нигилистов, сплоченных только общей ненавистью и единым ответом на вопрос о виновности. Иначе говоря, «русские» — это не «они», а «они» — это «нерусские».
И все.
И при коэффициенте рождаемости «1,5» это все является приговором. Закономерным и заслуженным.
И слава богу!
(На картинке характерное низовое творчество «русских людей». Доносы, полицейщина, отсутствие какой-либо эмпатии, фантазии про благость — материальную и духовную т.н. «России», нескрываемая нелюбовь к «чужакам» и презрение к труду, а также острое желание продолжать наблюдать бойню на расстоянии, услаждения своего нелепого умишки ради. Слава богу, есть коэффициент рождаемости. Спасибо, добрый бог, даже если тебя и нет.)
Товарищ Матяш
От редакции: Даже короткая фраза «виноваты чеченцы» — удивительным образом иллюстрируется реальными пейзажами Москвы 90-х. Вот, например, дорогущая ресторация «Пушкинъ» в начале Тверского бульвара, возле первой прописки памятника Александру Сергеевичу на Пушкинской площади. Мало кто помнит, что было на месте этой стилизованной под старину бетонной коробочки в 1980-х и 90-х. Сначала, до перестройки и кооперации, там были деревья! Там было зелено и уютно… Обыкновенный скверик (соседствующий с музеем-мастерской скульптора Коненкова), а потом — там в пандан деревьям выросло открытое кафе из четырёх шатрового типа беседок, немного напоминающих крыши армянских церквей. Крыши из нержавейки, на железных прутьях. Один, самый большой и далёкий от тротуара шатёр — крытый полностью, со стенками, там-то и готовили, он и зимой работал…
Так вот, просуществовало это чудо демократизации московского общепита до зимы 1995-го года, примерно шесть лет. Догадываетесь, почему? Принадлежало это доходное место, где готовили давно уже не один шашлык, а научились удовлетворять растущий буржуазный спрос, — предприимчивым чеченцам. А началась Первая Чеченская кампания… Срубили не просто кафе, срубили и деревья — уютный уголок в ЦАО перестал существовать, как будто одна из ельцинских бомб угодила не по центру Грозного, а по центру Москвы…
Что любопытно, пока было тут открытое кафе, в 1990—1994 годах был отреставрирован весь комплекс фасадов, выходящих на Тверской бульвар в данном квартале. То есть коммерция «с кавказским акцентом» никак не мешала сохранять исторический облик столицы. Но тут, воспользовавшись войной, к объекту который предназначался для передачи в аренду Союзу художников, пришли двое предприимчивых молодых людей. Пришли явно через Лужкова. И вот, он был передан учреждённой Андреем Деллосом и Константином Эрнстом компании «Кросс Лайн» для реставрации и создания «Культурного центра русской старины»… Ресторан «Пушкинъ» — это, как вы догадываетесь, и есть тот культурный центр! Ну, культурно поесть же можно.
Но как великолепно проиллюстрировались в 1999-м же году, когда достроили «Пушкинъ» (четыре года строили, аккуратно) прозвучавшие на всю страну фразы киллера из кинофильма «Брат-1»!
Вот как конкретно порой подогреваемая буржуазным ТВ ксенофобия обывателя — кормит национальных буржуев! Тот же человек, что показывал по Первому каналу ужасы войны — оказывался в прибыли по линии питейно-гастрономического заведения от разобщения народов (уже во Вторую Чеченскую). Это просто формула возвышения богачей над бедняками, допустившими между собой раздоры, высказанная киллером, старшим братом (младший, кстати, воевал в Чечне по сюжету фильма): «теперь только русские люди будут торговать». Вот «русский» Эрнст и примерил на себя формулу — работает! С 2021-го он легализовал своё акционерное положение — 25%, неплохо для «непрофильных активов»…
Было ли доходным это место до прохиндейской комбинации вхожих к Лужкову Кости Эрнста и Андрюши Деллоса (75%)? Было — но война и ксенофобия капитализировали этот кусочек земли, а ресторан «Пушкинъ» стал местом встречи думской и прочей знати, приезжающей в машинах с мигалками, — знати, которая и регулировала законодательно как настроения масс, так и собственное обогащение. Цена чашечки кофе тут поставит на место любого случайного посетителя: «чужие здесь не ходят»…
Что же касается пошлости, переходящей в подлость, которой триколорные сепаратисты-империалисты теперь подменяют совсем иной, советский, интернационалистский патриотизм — здесь, конечно, не один плакат «Родина-мать зовёт» становится всенародным позорищем. Вывернув Союз (где любая ксенофобия была неуместна и противоестественна, преследовалась не просто законами, а самим обществом) наизнанку — вот эти же «русские» господа Эрнсты и Деллосы получили симулякр «великой страны» — великой в плане собственных прибылей, но настолько же для большинства неприютной и неприветливой.
Да-да, идеологически ксенофобия, злобные поиски «понаехавших», моральная виктимизация «коренных» ими самими — есть ни что иное как имплантация гегемонии «своей» буржуазии в умы эксплуатируемых. Не могущие свергнуть ближайшего, хорошо знакомого по школе, вузу эксплуататора из собственных одноклассников — всегда найдут «заокеанских» врагов, а заодно и национально-неправильного соседа, который лишний для него воздух «крадёт», хлеб ест, место в трамвае занимает.
Я был слишком близко к этим великоросским дискуссиям в той же «Литературной России», когда работал там простым редактором и колумнистом с 2014-го, не могу теперь встать в сторонку и ужасаться: увы, эту битву мы проиграли не заочно, а в дискуссиях. Тогда же бывшие ставропольские комсомолки стали ахать в восторге и изучать биографию белофашиста Ивана Ильина (сына крупнейшего на юге империи землевладельца, помещика) — эти статьи проходили через меня как редактора. Я дискутировал как мог: «Заветы Ильина VS заветы Ильича«… Пытаясь фашистские росточки давить, доказывать верноподданцам-консерваторам, что национализм пусть даже «большой» (правачки советского происхождения, православные «вызвезды» считали это аргументом) нации — есть зло и только зло, а не благо для присоединения этими к себе «малых». Этот принцип строения буржуазной нации — ни к чему не ведёт, кроме как к войнам, вымиранию этой же самой нации, а в итоге — уже к нашему, интернационалистскому сценарию, который без революции, без свержения национальной буржуазии немыслим. Тут всю конструкцию менять надо — для этого выдернуть самый стержень вражды — классовой, а затем и национальной.
Но зєд-идеология рождалась уже там: ущербное, компенсаторное имперство обворованных приватизацией, патриотизм исхудалых рабов, готовых для жирных новорусских хозяев прихватить и соседское, лишь бы дух национальный рос, возвышался, лишь бы не распалась надклассовая связь, классовый мир укреплялся войною. Что для этого придётся похоронить лучшие литературные памятники русских уже без кавычек писателей — этих недоучек, этих прихвостней новейшей буржуазии нисколько не смущало. Они ради зэдизации эфира даже рты родных миролюбивых прадедушек (как Владимир Толстой) готовы были заткнуть их же бородами. Но были, слава Марксу, в моих сетевых и журналистских университетах учителя пролетарского интернационализма, даже не напрягавшиеся, чтобы учить, примером…
Антон Суриков, маслюковский медийщик родом из КГБ, причём из «непитерской» части, советской, из 5-го управления (там же работали будущие участники последствий междоусобиц управлений — Басаев, Литвиненко), — говорил в 2006-м году, как сейчас помню, на одной из непубличных встреч редсовета ФОРУМА.мск в офисе у нынешнего путиниста Делягина: «Я и в страшном сне не мог представить, что окажусь когда-то не в СССР, а в какой-то России».
Вот отсюда объясняются и все кавычки вокруг России — условность того проекта, что Ельцин начал строить на фундаменте куда бОльшего здания, условно на фундаменте Дворца Советов — снова ХХС, архаическое, карликовое строение… Нет, тут не только фундамент, тут и в надстройке, в общественном сознании осталось много того, что коммунисты, что советские выращивали долгими десятилетиями, непокорное «военной оптимизации», несводимое к островному озлобленному мышлению — пролетарский интернационализм, конкретно-исторический, а не абстрактный гуманизм.
И когда всегда готовые объявить себя жертвами «русские» (причём формула универсальна: когда начнётся свержение силовигархии, они скажутся обманутыми не «чужаками», а царствовавшей десятилетиями плутократией) пытаются выбросить со своего утлого, стилизованного под царизм судёнышка серпасто-молоткастый флаг дружбы народов под предлогом борьбы за лучшее место под солнцем, надо напоминать им, что строили социалистический фундамент и ту возвышающую над животностью инфраструктуру, что сейчас на территории УССР рушат имперцы — вот как раз «чужаки», чеченцы, украинцы, таджики, узбеки, эстонцы. Вместе с русскими строили и даже проектировали (американцы, например, — Днепрогэс) — и построили!
И пока строили — никаких раздоров быть не могло. Но пришла пора делить рынки и разжигать межнациональную рознь, искать среди себя «хохлов», «чеченов» — и артхаузный богомолец Балабанов, пытавшийся сперва показать это с элитарным комизмом, наткнулся (как Егор Летов со своим «Солдатским сном») на коренное, тупое непонимание утрированных интонаций Бодрова со стороны масс (это поняли не как тонкую шутку, а как образец поведения, как культурный код), стал первым героизатором бандитского ублюдства, в которое одинаково втекли остатки умственных сил реакционной интеллигенции и простейшие эмоции приватизаторов всех мастей, «передового» класса, завоёвывающего прайд. Ментально это было подчинение интеллигенции братвой, буквальный культурный регресс на век назад — вместе с формацией.
Как это в национальном аспекте происходило в пределах одного домика в ЦАО — я рассказал выше, теперь умножаем на масштабы страны — вымирающей пропорционально самоотчуждению пролетарской солидарности внутри себя, взращиванию «внутреннего кабана»…
Но нам, понимающим корни ублюдства, нужно взращивать сейчас иные «гены», иной «геном», его извне не завезти, нет такого «банка зерна» даже в Канаде.
Д.Ч.