Угадайте с одного раза как аргументируют представители буржуазии, социал-шовинисты и оппортунисты в комдвижении Франции империалистическую политику французского правительства на покорение и колонизацию Африки в прошлом? «Мы принесли туда науку, медицину, прогресс и развитие, это было прогрессивно». Ничего вам не напоминает?
А как они же оправдывают сегодня империалистическую политику правительства Франции в Африке?
«Мы там нужны для обеспечения безопасности и стабильности в регионе». Знакомые слова?
Если заменить Францию на буржуазную Россию или Российскую империю, а Африку — на Абхазию, Южную Осетию и Приднестровье сегодня или национальные окраины в годы самодержавия, то получится в точности то же самое, практически дословно, доводы российских капиталистов, а также их защитников и союзников «слева».
Кажется, что это просто «вопросы истории». Но это далеко не так.
Вот алжирцы, например, до сих пор помнят свою борьбу за независимость, хотя она окончилась шестьдесят лет назад победой Алжира! Молодые парни часто смотрят в «Тик-Токе» ролик — проникновенный фрагмент из старого алжирского кинофильма, в котором героя сопротивления на глазах у его матери убивает французский солдат. Так что они ничего не забыли.
Это лирическое отступление.
Теперь о главном. Проблема «непризнанных» государств действительно существует, и не нужно закрывать на неё глаза, она всегда будет всплывать так или иначе. И её когда-то необходимо будет решать, рано или поздно.
В чём же принципиальное отличие «центристов» и «умеренных» от революционеров и коммунистов в данном вопросе?
Метод, который предлагают «центристы» и оппортунисты, это по сути мягкая капитуляция перед «сильными». В их картине мира есть только иностранный капитал и российский. Рабочего класса, трудящихся как самостоятельную и потенциальную силу, они в упор не видят, и видеть не желают. Не верят в его историческую и передовую роль.
Поэтому от собственной слабости и полной политической импотенции, «центристы» по сути склоняются к поддержке «своего» буржуя как «меньшего зла». Поэтому они говорят, допустим:
Если из Приднестровья уйдёт «наша армия» (оппортунисты её считают «своей»), то туда придут Молдавия или натовцы. Поэтому придётся мириться с российским контингентом.
А значит, и мириться с текущим положением дел — с мафиозно-монополистическим режимом «Шерифа» (местная корпорация, которая «держит» все бензоколонки и постепенно сместила клан Смирнова, а коммунистов держит в тюрьме, — прим. ред.), подмявшего под себя всю республику. И тоже самое про Абхазию и Южную Осетию, которые так же в 1991 году выступили против выхода из СССР, а не за присоединение к РФ.
Речи о российском контроле над этими территориями или об их использовании РФ как «буферных зон» и «разменных монет» при торге с Молдовой или Грузией, тогда, разумеется, не шло. И народы Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии вряд ли бы согласились с такой позорной и унизительной ролью. Как итог — результаты референдума о сохранении СССР 17 марта 1991 растоптаны и забыты.
Про принцип самоопределения самих наций и народов, без экспансий и оккупаций, «центристы» и оппортунисты не знают, им оно неведомо. Они мыслят, как «умеренные», исключительно в ключе выбора «от безысходности» между буржуазными силами.
Коммунисты и революционеры же выступают против использования любых народов и территорий как инструментария для межимпериалистских разборок и как предмета торга за спиной народов и без их участия — за то, чтобы трудящиеся брали власть в свои руки. И решали вопросы, с кем и как им жить самим, без помощи российской или любой другой военщины.
Элмар Рустамов, РКП(и)
От редакции: Всё верно теоретически. Более того, развившееся за постсоветские годы на упомянутых осколках СССР «колониальное» сознание — проблема не меньшая, чем империализм с обеих сторон… Но мне хочется вспомнить два конкретных разговора, происходивших в ПМР и в Абхазии с расстоянием в 11 лет, и вспомнить сопровождавшие эти разговоры события.
За великого… шерифа
2006-й, Тирасполь, декабрь. Я приехал с Марьей Марусенко (СКМ и КПРФ тогда) в качестве российского наблюдателя на выборы. Принимающей стороной был небезызвестный Роман Коноплёв, нацбол в недавнем прошлом, автор книги «Евангелье от экстремиста». В первый же вечер нашей встречи, на тихом берегу Днестра (тост произносил и угощал Коноплёв) мы испили образцы напитков местного завода «Квинт»… «за великую Россию». Ну, что такое нацбольская повестка за пределами РФ, рассказывать не стоит: «социализм во внутренней политике, империализм во внешней» — вот и кушайте это всё «с кашей», как советовал профессор Преображенский, и запивайте вермутом квинтовским!..
Народ там при всём этом, внешне-политическом нацбольстве — совЕтскее любого соседнего. Предприятия работают, поля распаханы, одеваются в Бендерах и Тирасполе скромно, но молодёжь выглядела не хуже тогдашней молодёжи с крымских пляжей (тогда — украинских). Роман туда привёз много идей, касающихся молодёжного активизма (движуху «Прорыв!»), и успешно сотрудничал с МГБ и Дмитрием Соиным (мужиком «с пистолетом на боку», как выражался Роман, — из личной охраны Смирнова), то есть и с режимом соседнего Воронина, — собственно, на неофициальной квартире МГБ мы втроём и жили то недолгое время.
Бензоколоночный монополист Sheriff, упомянутый выше, настолько уже тогда выделялся на общем фоне, что было ясно, куда всё катится. Огромный стадион строил посреди Тирасполя, не стеснялся громких политических убийств (Коноплёв так и сказал: это бандиты, с ними тут никто не смеет спорить)… Маленькая модель капитализма была тут куда прозрачнее и яснее нашей или украинской. Местная безальтернативная олигархия просачивалась в политику, сохраняя хорошие отношения с правящим официозом.
Но в тот момент «Шериф» создал и щедро финансировал либеральную оппозиционную партию «Обновление», чтобы Смирнов не чувствовал себя в безопасности. Тогда он выиграл, и это было без подтасовок, но тогда же мы (причём и в лице украинской делегации наблюдателей — от «Организации марксистов», только что созданной, весной) поняли, что независимость ПМР, при всём пророссийском настроении масс, кормит своей стабильностью только «Шерифа».
Годы показали, что и Смирнов, и даже заключённые при нём в тюрьму оппозиционные его проимпериалистической позиции коммунисты и комсомольцы — та политическая надстройка, что осталась с 90-х, а подлинным хозяевам республики это разнообразие взглядов мало интересно. «Шериф» был заинтересован именно в таком неслиянно-нераздельном с РФ статусе ПМР, который позволял сохранять его монополизм. Быть аннексированным и уничтоженным как экономический субъект силовигархом Сечиным, как тот же ЮКОС (в 2006-м было свежо придание), он не хотел, как несложно догадаться. При том, что республика сама не добывает нефть, и капитализм это не сырьевой, как в РФ.
Парадокс! Завоёванная советскими патриотами независимость от Молдавии стала питательной почвой для… бандитского без кавычек капитализма.
Почему? Ну, потому что политическая-то власть тут так и не стала советской и пролетарской. Причём, учитывая скромные масштабы республики и соотношение классов, сделать это в 90-х ничего не стоило. Но отразив в 1992-м атаки из Румынии при поддержке многих советских патриотов со всего Союза, здесь прекрасно понимали, что Ельцин и его маниакальное строительство капитализма — враг не меньший, чем Румыния. Да и как продержаться диктатуре пролетариата на таком островке без чьей-либо (не обязательно государственной) поддержки извне? Вопрос не только теоретический.
Национализация «Шерифа» могла бы иначе поставить, перезагрузить все эти вопросы. Однако и тут не видно субъекта, способного на такой сдвиг: при номинальном изобилии компартий и советов трудовых коллективов, их разрозненность в ПМР даже со Смирновым сыграла злую шутку — его тихо ушли и теперь правит «Шериф», меняющий лица.
Мир тесен: того самого Дмитрия Соина, что пытался в 2010-м при поддержке коноплёвского «Прорыва!» сместить Смирнова (чтобы сделать ПМР новым регионом РФ) посредством «оранжевой революции» (как трактовало ТВ ПМР), я встретил году в 2021-м на съёмках глуповатого ток-шоу, и он представился там как практикующий йог. Вид имел буржуазный: переселился в РФ явно не с пустыми карманами, что-то ему служба в МГБ ПМР всё же дала…
Таксист из Гагры как vox populi
В 2017-м довелось побывать в Абхазии, и оторвавшись от коллег из «Литературной России», я из Гагр рванул в Пицунду (места наималейшего детства, был там 4-летним). Ехали и общались, конечно, с таксистом, этническим абхазом. Он, классический пролетарий (машина не его), сперва рассказал, как грузины их пытались уничтожить как нацию, а затем с восторгом говорил о военной базе российской и заводе вин, у которого российский инвестор. Был ещё советский большой химзавод (остановленный, захиревший после войны), но на него тогда инвестора не нашли.
Все эти вина, неуклонно дорожающие, но популярные (Лыхны, Радеда, Апсны, Букет Абхазии), производимые силами абхазских пролетариев из местного же винограда (то есть завод ещё и крестьянам даёт подряды, работу) — можно поныне увидеть по немалым ценам на полках у российских ритейлеров. Грузинские вина, кстати, тоже давно вернулись на рос-прилавки, порядочно подорожав после «винных войн» при Медведеве.
Это Пицунда — разрушенный рыбзавод на берегу моря, и прямо на его руинах вот такой доморощенный «туристический кластер», туризм — это единственная здесь отрасль, обращение рубля запускающая.
Империализм? Он самый, но мелкомасштабный… Однако принцип «что выгодно Дженерал электрикс — выгодно США» здесь уже соблюдён, и присутствие ВС РФ в Абхазии оправдано присутствием там же рос-каптала. В самой же Абхазии — тот же примерно мафиозный режим, что в ПМР, время от времени кого-то политически громко и нерасследуемо убивают. «Прорывовцы» (не коноплёвские, а подгузовские) это вместе с ДНР и ЛНР называли «бандустанами»…
Что с этим делать, не знают ни трудящиеся Абхазии, ни трудящиеся России, если честно. Уровень классового самосознания тут куда ниже, чем в РФ — то есть ниже нуля. Верхи тоже давно тут ничего не могут, у верхов другие высвеченные ярко «зоны геополитических интересов»… На этом фоне революционным коммунистам нужно пока, конечно, подгонять теорию, в том числе и понятийно, под реальное состояние сил.
Д.Ч.